Абсолютный шик.

Году этак в 88 или 89ом советский телевизор марки Электрон показывал ровно две программы — первую, и вторую.
Цвета в телевизоре были те самые, которые сейчас известны многим лишь по фильмам 60-70ых. Приглушенные такие краски. Но чем приглушенней краски, тем ярче воображение.

Бархатный голос Ворошилова потребовал музыкальную паузу и крупье поставил «скрипичный ключ» на стол.
Камера переключилась на уличную сцену. На сцене стояли четыре негра, одетые в безупречно-чёрные костюмы и столь же безупречно-белые рубашки. Они заиграли что-то типа "Sing, Sing, Sing" Луиса Прима. Зажигательное вступление барабанами, тонкая уверенная линия трубы. По грани, по краю, точно там, где нужно. Элегантное движение трубой в такт, золотой блеск её раструба, делающий костюмы ещё более бархатно чёрными. Белые клавиши пианино Carl Bechstein, коричнивые пальцы, энергично утапливающие их вниз с гипнотической ловкостью опытного карточного игрока.

Под свинг положено танцевать до утра, господа!

Сто лет не был на джазовом концерте. Надо восполнять.
Куда, гады, Новый Орлеан дели?!