(no subject)

Есть один такой маршрут трамвая, на котором сложно ездить без плеера.
Пятёрка в сторону клиники Anna-Stift.

27 июля три года назад я ехал этим маршрутом, чтобы встретиться и поговорить. В озерце перед клиникой плавали утки, и мама, казалось, была спокойной. Хоть я и чувствовал где-то внутри её боязнь, что это в последний раз.

А 29 июля я ехал к дверям палаты интенсивной терапии. Может быть, туда бы пустили, если бы мы настояли сильнее. Только что бы мы там увидели — она была без сознания и подключена к аппарату искуственного дыхания.

И в эту ночь три года назад её не стало. Она была очень хорошим человеком и умерла гораздо раньше своего срока.
Вспомним.

In vaser un fayer valt zi gelofen far ir kind Nit haltn ir tayer, dos is gevis di greyste zind..

Настроение

Что ни говорите, а самое лучшее изобретение человечества — дождевые дворники на лобовом стекле.

Серое небо сверху, мокрый асфальт снизу и проливной дождь стеной вокруг. Движение вперёд, вибрация машины. Дорога вводит в транс, капли стекают по стеклу. Дворники скользят по нему туда-сюда. Как маятник, как стрелка метронома.

Из старого касетника поёт Макаревич:
  Пусть старая джинса давно затерта до дыр,
  Пускай хрипит раздолбаный бас.
  Hе стоит прогибаться под изменчивый мир,
  Пусть лучше он прогнется под нас..

Настроение II

Полупустой прокуренный вагон, тусклые желтые лампы, ночная гроза за окном. Я приоткрыл окно на пару сантиметров: Стук колёс, шум дождя, оглушительный свист турбулентного потока — скорость-то не маленькая. Капли ударяют в лицо.

Гроза и движение заменяют всё остальное. Никуда не нужно торопиться, всё тут.

В новых поездах такого не будет, там нет тусклой желтой лампы и прокуренной кожи сидений. Прилизаный хай-тек заменит ржавый индастриал, а наши дети найдут новую романтику. Куда они денутся?